Желаю мира, блаженный мокша, душе твоей и света ногам твоим. Вот новость, которая поразит тебя, как поразила и меня. Пришел в Бенарес Кумара Рам, бхикшу. Этот многолюдный город встречал его, как царя. Ведь вся Индия узнала об его подвиге: как он вошел в тюрьму и дал возможность твоему Арджуне выйти, а сам остался в ней. Мы все с величайшим нетерпением ждали, что сделает суд: что с Арджуной и что с Кумаром. Боялись мы вынесения сурового приговора и одному и другому. Между тем, после того как Махмуд Омар прочитал суду исповедное письмо Арджуны, суд Арджуну освободил, а от подвига Кумары судьи пришли в умиление, посмеялись и распорядились выпустить славного бхикшу из тюрьмы. — Такое мог выдать только Кумара Рам,— говорили в суде.— Это как раз в его духе. Это финал одного действия драмы, но начало другого, как мне кажется, еще более драматичного. Пришли они ко мне все трое: старый Сундарар Даш, Кумара и Арджуна Сисодия. Сундарар и Кумара были радостны, а Арджуна оставался серьезным и задумчивым. А если бы ты знал, что они у меня рассказали! Нечто такое, что скоро раскатится по всей Индии, как гром Индры. Когда Кумара был выпущен из темницы, он пошел в Малабар. Написал Сундарару и Арджуне, чтобы поспешили к нему. Когда они сошлись, то пошли втроем к христианскому митрополиту и заявили о своем желании стать христианами. Митрополит Фома, который питает великое почтение к светлому махарадже, оставил гостей в своем доме и направился в Траванкор. Явился он к махарадже и сообщил ему о намерении своих гостей. — Светлый махараджа, эти трое — известные и авторитетные люди во всей Индии, и я не хочу ничего предпринимать, не известив тебя. Ведь ты высоко ценишь всех людей веры и судишь одинаково и брахманистов, и буддистов, и нас, христиан. Махараджа ответил: — Делай что хочешь с двумя бхикшу, а Арджуну пошли ко мне для беседы. Он кшатрий, как кшатрии и все мы, махараджи Индии. Когда Арджуна явился к махарадже, тот посоветовал ему отказаться от своих намерений. — Истина в наших Ведах, истина не во Христе,— сказал ему махараджа. — Не может быть двух истин, светлый махараджа, истина только одна,— решительно ответил Арджуна. Митрополит окрестил Кумару, а остальных двоих принял как оглашенных. Ведь Кумара издавна знаком с верой Христовой, а Сундарар и Арджуна должны еще учиться ей и подготовиться ко крещению. — А сейчас? — спросил я. — Сейчас мы идем в Гималаи, все втроем,— ответил Кумара.— Я назначен Церковью наставить этих двух братьев спасоносной науке Христовой. Вот из этих книг. После этого я отведу их в Малабар, чтобы они крестились и таким образом очистились от всякого греха. Тут Кумара вынул из котомки маленькую книгу, окованную серебром, перекрестился и поцеловал ее. — Это Евангелие, или Радостная Весть, Господа Иисуса, единого истин-ного Мессии. А другие книги — это жития святых мужей и жен, мучеников Христовых. И тогда Кумара стал читать Евангелие и объяснять, красноречиво и убедительно, как только он умеет. Я воскликнул: — Ты, Кумара, будто хочешь и меня обратить ко Христу? — О, если бы тебе посчастливилось, Пандава. И о если бы все миллионы индийцев обратились к единственной Истине, единственному Пути и единственному Спасению! Ануширвана… Чуть не забыл. Они сказали мне, что и сын Пандита Гаури Шанкары, твоего спутника, последовал их примеру. Они обрадовались, но уговорили его подождать возвращения отца. За тем дело и стало. Я словно в каком-то бреду и лихорадке. Да и вся Индия в бреду и лихо-радке. Кто нас освятит? Кто нас исцелит? Твой верный Пандава
